- Регистрация
- 12.05.17
- Сообщения
- 74
- Онлайн
- 360д 19ч 53м
- Сделки
- 7
- Нарушения
- 0 / 0
В этой части поговорим о самообмане и самооценке, негативных последствиях самообмана, разделенном самообмане в групповом мышлении.
Информация — преимущество, которое позволяет усилить свое влияние и превзойти конкурентов. Для тех, кто согласен с этим утверждением, самообман (ложь себе) предстает самозащитой. Как же тогда неверная информация становится выгодной? Мы проанализируем этот парадокс и рассмотрим позитивные и негативные последствия обмана окружающих.
Убеждения — еще более опасные враги правды, чем ложь. (Ницше)
Самообман и самооценка
Зачем мы даем самим себе ложные данные? Сущность психоанализа как метода лечения — позволить человеку понять собственные психические процессы, вытащить на поверхность то, что раньше хранилось в глубинах подсознания. Глупо полагать, что самообман может влиять на самооценку и поддерживать психическое здоровье, хотя существуют убедительные данные, подтверждающие это предположение.
Эллой и Абрамсон (1979) обнаружили, что люди, несклонные к депрессии, в отличие от склонных к ней, обманывают себя относительно того, насколько они контролируют сложившуюся ситуацию. Исследователи провели эксперимент, в котором сами тайно контролировали счет в ряде игр. Если результаты игры оказывались благоприятными, участники эксперимента, несклонные к депрессии, переоценивали свои заслуги. А проигрывая, принижали свое участие. Пациенты, склонные к депрессии, наоборот, последовательно точно определяли степень собственного контроля над ситуацией.
Исследователи выдвинули гипотезу: привычка осознавать свои заслуги в случае успеха, а в случае неудачи считать, что от тебя ничего не зависело, — отличный адаптивный механизм для поддержания или повышения собственной самооценки. Заманчиво полагать, что люди, склонные к депрессии, страдают не от негативного («депрессивного») когнитивного состояния, а от отсутствия недепрессивных когнитивных предубеждений (Эллой и Абрамсон, 1979). Другими словами, человек, склонный к депрессии, воспринимает мир более реалистично, чем тот, у кого нет этой склонности.
Левинсоном и его коллегами были получены дополнительные данные, подтвердившие, что несклонные к депрессии люди обманывают себя больше. Они считают себя лучше, чем представлялось окружающим. Люди, склонные к депрессии, воспринимают себя и воспринимаются окружающими как менее социально компетентные. Такое реалистичное восприятие самого себя ослабляется в процессе лечения. Исследователи пришли к формуле:
Сакхейм и Гур (1979) установили, что самообман и баллы, набранные в различных психопатологических тестированиях, определяющих самооценку человека, находятся в прочной обратной зависимости. То есть высокая самооценка свидетельствовала о меньшей вероятности психологических болезней. Связь между самообманом и психопатологией сильнее, чем связь между психопатологией и обманом окружающих (ложью). Самообман мощнее влияет на необоснованную самооценку, чем ложь. А обман окружающих во многом связан с самообманом у женщин, но не у мужчин.
Работа Секхейма и Вегнера (1986) доказала наличие когнитивных искажений у обычных людей: для «нормального функционирования» характерна склонность к переоценке своих заслуг. Здоровый человек на положительный результат реагирует словами: «Я держал ситуацию под контролем и должен быть вознагражден». Если же результаты неблагоприятны, он оправдывает себя тем, что это было не в его компетенции, и снимает с себя вину за неудачу.
Тейлор и Браун (1988) в своем подробном обозрении многочисленных работ и документов по самообману заключили, что «психически здоровый человек непременно редактирует реальность, поднимая самооценку, сохраняя веру в собственные силы, и придерживается оптимистических взглядов на будущее». Такие иллюзии «поощряют традиционные признаки психического здоровья, включая способность ухаживать за самим собой и окружающими, быть счастливым и заниматься производственной и творческой работой». Человек может даже преувеличивать сферы своей некомпетентности, в которых он признает безнадежное отсутствие у себя способностей. Это способствует рационализации: нельзя же иметь способности ко всему! И помогает избежать потенциальных неудач. Такие признания повышают уверенность в остальных сферах. Однако Тейлор и Браун подчеркивали, что самообман грозит и серьезными последствиями: неспособностью подготовить себя к вероятной беде, отсутствием заботы о своем здоровье и попыток сладить с задачей, которую не под силу решить должным образом.
Лэйн и его коллеги (1990) связывали успешный самообман и с отсутствием психопатологии. Они зафиксировали корреляцию между самозащитой (измеренной по шкале социальной желательности Крауна — Марлоу) и наличием психиатрического расстройства. Исследователи пользовались прямыми клиническими диагностическими интервью с пациентом и его ближайшими родственниками, чтобы определить психопатологию. Они обнаружили обратную зависимость между самозащитой и психологическими расстройствами: чем выше баллы по шкале Крауна — Марлоу, тем ниже вероятность психиатрического заболевания.
Открытия Лэйна и коллег, что самообман и склонность не контролировать внутренние эмоциональные процессы позволяют предотвратить психиатрические болезни, не следует принимать как универсальный принцип хорошего психологического и физического здоровья. Репрессивный механизм психологического преодоления связан с психологической или поведенческой дисфункцией и с определенными хроническими заболеваниями. Например, Вейнбергер и коллеги (1979) изучали пациентов, страдавших от тревоги и чрезмерной чувствительности к критике (измеренной по шкале социальной желательности Крауна — Марлоу). Они измерили объективные параметры, выдающие тревогу (сопротивление кожи, напряжение мышц, пульс). У репрессоров, которые уверяли, что испытывают лишь незначительную тревогу и беспокойство, физиологические изменения оказались заметнее, чем у нерепрессоров, которые говорили, что у них низкий уровень тревоги. Переживание несчастья не всегда вызывает физиологические реакции на стресс. Кроме того, усиливающиеся физиологические реакции могут привести к хроническим болезням, например, кардиоваскулярным заболеваниям. Лэйн и коллеги отмечали, что психологическая самозащита (репрессия неблагоприятных эмоций, таких как злость или беспокойство) свойственна многим осужденным, которых приговорили к заключению за внезапную вспышку агрессии.
Трагические последствия разрушения самообмана человека описаны в двух американских пьесах середины ХХ века. У Юджина О’Нила в пьесе «Разносчик льда грядет» покинутый алкоголик, лишенный иллюзий, кончает с собой. У Артура Миллера в «Смерти коммивояжера» Вилли Ломен совершает самоубийство после того, как его сын Биф начинает противостоять лжи и самообману отца.
Хартунг (1988) предположил, что самообман приводит самооценку человека в соответствие с его социальным положением, снижая напряжение, создавшееся из-за разлада между воображаемым образом и действительностью. «Самообман, направленный вверх, — способ повысить самооценку, чтобы занять позицию, для которой человек не имеет достаточной квалификации». Конечно, это может быть предначертанной самореализацией, потому что усиливает уверенность в себе, когда у человека есть врожденные способности к этой должности. Если же возникает несоответствие между амбициями и истинными возможностями, то итог бывает плачевным, и это непременно отражается на самооценке (нарциссическая травма).
Обратный результат имеет самообман, направленный вниз. Например, если успешная самодостаточная женщина выходит замуж за мужчину, для которого необходимо, чтобы она сохраняла зависимое положение, то в качестве адаптивного механизма она может понижать собственную самооценку. Это облегчает преодоление внутреннего конфликта и чувства дискомфорта, обеспечивает социальную и экономическую безопасность, которая в противном случае могла бы оказаться под угрозой. Разумеется, такая форма самообмана связана не только с сексизмом, она возникает и при иных обстоятельствах и объясняет социальное неравенство и то, почему некоторые люди (например, самозванцы) принимают на себя определенные роли. Такие люди принимают адаптивную точку зрения: «Я должен смириться со своей судьбой, потому что другую я не заслужил».
Ложь, направленную вниз, распознать сложнее, чем ложь, направленную вверх. Проще убедить себя в ложных неудачах, чем в ложном успехе. Другим людям сложнее с человеком, обман которого направлен вверх, потому что такое поведение часто угрожающее. А человек, чей обман направлен вниз, не представляет никакой опасности. Хотя описанные Хартунгом формы самообмана позволяют разрешить внутренний конфликт и благоприятствуют социальной интеграции, есть веские основания утверждать, что этот вид лжи имеет скорее губительные, нежели благоприятные последствия.
Негативные последствия самообмана
Самообман бывает очень полезным, помогая регулировать собственную самооценку и дисфорическое (депрессивное) состояние. Но у него есть и обратная сторона. Он способен привести не только к разрушению личности самого человека, но и окружающих. На уровне клинических исследований все врачи не понаслышке знают, как сложно заставить человека признать и правильно реагировать на потенциально опасные и потенциально излечимые симптомы. На опухоли в груди не обращают внимания, ректальные кровотечения воспринимают как геморрой, а лекарства от гипертонии пьют лишь несколько дней или недель, а потом о них забывают или отказываются. Этот список бесконечен, потому что человеку свойственны желание всегда быть здоровым и неприятие того, что он страдает от тяжелой болезни. Все врачи сталкивались с пациентами, чьи болезни поддаются лечению (и даже полностью излечимы), но пациент не обращает на них внимания, пока последствия не станут необратимыми.
ЛЮДИ С ПАРАНОЙЕЙ ПОНИМАЮТ ЧУЖОЕ МОЛЧАНИЕ КАК ЗНАК ОДОБРЕНИЯ ИЛИ ВОСХИЩЕНИЯ, «НАДМЕННОЕ» РЕКОМЕНДАЦИОННОЕ ПИСЬМО ВОСПРИНИМАЮТ ВСЕРЬЕЗ, А ВЕЖЛИВОСТЬ КАК ЗНАЧИМУЮ ДРУЖБУ.
Абсолютно очевидно, что самообман регулирует и поддерживает самооценку. А хорошего бывает слишком много? Фред Голднер (1982) дал провокационный ответ на этот вопрос. Он предложил условие, которое назвал пронойей в противовес паранойе. Благодаря пронойе человек начинал обманывать себя, считая, что другие хорошо о нем думают и отзываются и что все его усилия встречают широкую поддержку и похвалу. Мэгги Скарф (1994) иронично называла это условие синдромом счастья, из-за которого люди идут по жизни, забывая о своих проблемах, и видят «добрую волю и… благородные намерения во всем». Скарф, как до нее Бенталл (1992) в своей замечательно эксцентричной работе, отмечала, что счастье — довольно нетипичное состояние. Отчасти из-за редкости его проявления Бенталл предлагал рассматривать счастье как психиатрическое расстройство и включить его в диагностическую категорию «значительное аффективное расстройство радостного типа».
У людей с пронойей, по мнению Голднера, возникают сложности при оценке реальности.
Голднер отмечал, что современные правила ведения бизнеса имеют тенденцию не замечать негативные аспекты чужой оценки (снижая риск судебного процесса), и предположил, что такое опущение — один из факторов, провоцирующих пронойю. Независимо от ее причин, человек с пронойей неспособен адекватно оценить собственные возможности и делает серьезные ошибки. Один сотрудник с пронойей попросил начальника, который молча уволил его, написать рекомендательное письмо!
Кирмайер (1983), используя психоаналитические понятия, развил идеи Голднера, рассматривая пронойю как форму отречения, которая защищает хрупкую самооценку от критики и подавления. Он предположил, что причина пронойи — постоянное грандиозное восприятие себя у нарциссической личности. Как и паранойя, такая форма мышления призвана создать ощущение связи с хаосом и путаницу социального мира. Кирмайер, по сути, квалифицировал паранойю как шаг по направлению к пронойе, потому что параноик более отчетливо представляет себе темную сторону общества и собственную незначительность в общей картине. Таким образом, параноик в конечном счете меньше обманывает себя, чем проноик.
Самообман может иметь негативное влияние на чужую жизнь. Самолет, вылетающий рейсом авиакомпании «Эйр Флорида 90» из Национального — аэропорта Вашингтона, округ Колумбия, на границе города Тампа в сильную бурю, оторвался от земли, меньше чем через минуту врезался в мост и начал погружаться в реку Потомак. Погибли 78 человек. Триверс и Ньютон (1982) изучили разговоры в кабине пилотов в начале злополучного рейса. По их мнению, причиной трагедии стали самообман пилота и недостаточно настойчивые возражения со стороны второго пилота по поводу неправильного решения. Пилот отрицал или придавал небольшое значение знакам опасности. Сходная манера поведения отмечалась и при других авиакатастрофах, отчасти вызванных самообманом пилотов и их бесконечной верой в собственные силы и собственную неуязвимость. Принимая во внимание опасность, которая угрожает огромному количеству людей, очевидно, что в интересах общества предпринять шаги по минимизации риска, связанного с самообманом у людей, отвечающих за чужие жизни.
Важно признать самообман у так называемых экспертов. Профессионалы, такие как офицеры полиции, инспекторы таможенной службы и полиграфологи, уверены в своих способностях распознавать обман. Однако, как правило, их способность распознавать чужую ложь ничуть не выше, чем у остальных.
Другое неприятное открытие касается мнимых специалистов, консультирующих людей, которые в детстве стали жертвами насилия. Хорнер и коллеги (1993) провели исследование, в рамках которого сообщили одни и те же данные о возможном сексуальном насилии, пережитом в детстве, восьми экспертам, которые считали себя специалистами по такого рода насилию. Мнения и рекомендации экспертов кардинально отличались друг от друга. По словам исследователей: «Судебная система признает врожденную приспособляемость свидетеля в своих показаниях и стремится ограничить ее посредством запретов на показания, основанные на слухах и собственных выводах, так как они в значительной степени подчиняются чужим инструкциям и личному предвзятому отношению, предрассудкам и корыстным интересам. Подобные юридические меры предосторожности должны применяться и к показаниям экспертов».
Приведенные примеры указывают на опасность, которой могут подвергаться отдельные граждане и небольшие группы в результате самообмана одного человека. В статье, опубликованной в недавнем выпуске «Нью-Йоркера» (Розембаум, 1995), приводится интервью Алана Буллока, главного биографа Адольфа Гитлера, в котором его просят дать психологический портрет Гитлера. По мнению Буллока, до 1941 года Гитлер был хитрым и осторожным, он пользовался своим имиджем, чтобы добиваться политических и военных побед. Опьяненный успехом, усиленным низкопоклонством немецкого народа, Гитлер поверил в собственный обман. Он отказался от прежних манипуляций и принял ряд гибельных решений, которые привели к падению Третьего рейха.
В истории много примеров того, как самообман одного человека, наделенного властью, или небольших групп людей, принимающих главные решения, приводит к масштабным разрушениям и огромным людским потерям. По сути, в наш век ядерной энергетики самообман может привести к полному уничтожению (Гольман, 1985). Описанные ниже процессы «группового мышления» показывают, как принимаются очень важные, но непродуманные решения.
Групповое мышление: разделенный самообман
Групповое мышление — этот термин ввел доктор Ирвинг Л. Дженис (1983), социальный психолог из Университета Йале, для описания особой формы дефектного группового принятия решений. Он цитировал Ницше: «Безумие — это исключение в одном человеке и правило в группе». Однако Дженис замечал, что не все решения группы опрометчивы, при определенных обстоятельствах они могут иметь чудовищные последствия — последствия, которые в ретроспективе предсказуемы. Он предположил, что при групповом принятии решений можно учитывать потенциальные ошибки и анализировать степень риска, связанного с некоторыми возможными альтернативами, в том числе обсуждаемыми в данный момент. Дженис подробно проанализировал некоторые серьезные просчеты в иностранной политике Соединенных Штатов, которые связал с синдромом группового мышления, включая провальную операцию в заливе Свиней против Кубы, спасительную операцию в Маягуэсе и попытку военного освобождения американских заложников в Тегеране.
У синдрома группового мышления выделяются следующие черты:
✓ иллюзия неуязвимости;
✓ слепая вера в безусловные моральные принципы группы;
✓ совместные попытки рационализации, чтобы игнорировать предостережения об опасности или другие сведения, препятствующие исполнению предложенного плана;
✓ устойчивый стереотип, что враг всегда слаб и недостаточно умен, чтобы помешать действиям группы;
✓ самокритика за любое отступление от общего мнения группы;
✓ разделенная иллюзия единодушия относительно решений, согласующихся с общим правилом;
✓ непосредственное давление на любого члена группа, который приведет серьезные аргументы против иллюзий группы;
✓ появление самопровозглашенной полиции мыслей — членов группы, защищающих ее от посторонней информации, которая разрушит общую удовлетворенность принятым решением.
Одним из факторов, который влияет на процесс группового мышления, — это заранее подсказанное лидером решение, которого он ждет. Сплоченность группы и необходимость достичь единодушия перевешивают критическое обсуждение всех несогласных. Сильное давление оказывается на «девиантных» членов группы, чтобы они изменили мнение (и тогда остались частью группы) или покинули ее.
Процесс группового мышления проверялся экспериментально на специально созданных группах. Леана (1985) подытоживает, что заранее известная позиция лидера в основном определяет решение группы. Сплоченность группы не ограничивает число рассматриваемых вариантов. По сути, она его увеличивает. Но здесь следует учитывать, что группа объединяла студентов, которые до этого уже работали друг с другом в течение семестра. Группа при принятии решения оперирует разными методиками.
Групповое мышление типично для групп с разным уровнем финансовой власти и влиятельности. С ним можно столкнуться на обеде членов клуба по интересам, где они обсуждают, куда вложить деньги на благотворительность. Или на заседании правления больницы, где решается вопрос, строить ли многомиллионное здание, несмотря на предчувствие, что реформа здравоохранения сократит потребность в новых больничных местах.
Вероятно, групповое мышление представляет собой опасную форму самообмана. Для удовлетворения социальных потребностей (таких как поддержка, согласие и одобрение) человек жертвует собственными критическими способностями. Группа не бывает без лидера. Ею управляют наиболее властолюбивые и влиятельные люди, они часто обманываются, считая, что их решения, безусловно, правильные, потому что были единогласно приняты другими членами группы. Нарциссические лидеры (см. главу 6), которым требуется успех, восхищение и покорность подчиненных и которые склонны лгать под давлением собственных грандиозных амбиций, особенно опасны в таких ситуациях.
Групповое мышление свойственно группам, закрытым от внешних влияний. Уединение создается таким образом, чтобы члены группы не отвлекались на другие социальные роли и групповой процесс оказался бы более действенным. Умные и манипулятивные лидеры пользуются процессом группового мышления для обмана остальных и самих себя в рамках этого процесса.
КОГДА ЛЮДИ ВОСПРИНИМАЮТ СЕБЯ КАК СЫРОЙ МАТЕРИАЛ, КОТОРЫЙ ТРЕБУЕТ ДОРАБОТКИ, ЧТОБЫ УДОВЛЕТВОРЯТЬ ВНЕШНИМ КРИТЕРИЯМ И ЗАДАЧАМ ОРГАНИЗАЦИИ, ИМ ПРОЩЕ ВИДЕТЬ И В ДРУГИХ СРЕДСТВО ДОСТИЖЕНИЯ ЦЕЛИ.
Бюрократические институты, как корпорации, так и государственные учреждения, поощряют самообман, который может стать причиной несчастий большого числа людей. У Джекалла (1980) даны подробные примеры, когда жесткие и непродуманные решения корпораций приводили к смерти, вредили здоровью и увечили тысячи людей, потребителей некачественной продукции. Джекалл считал это следствием разрушения индивидуальности в большой организации, разделения обязательств и ответственности за решения. Структурное разделение, когда средства, цели, действия и их последствия отделяются друг от друга, может привести к разделению психики, при котором личная ответственность за действия отделяется от деятельности корпорации. То есть корпорация или государственное учреждение выбирает манеру поведения, которую абсолютное большинство людей, действуя самостоятельно, признали бы аморальной и неэтичной.
Далее Джекалл охарактеризовал тип людей, валентных службе в бюрократической организации (корпорации): это те, кто легко позволяет собой манипулировать.
Личные качества (самоидентификация и четкое восприятие себя) здесь не так важны, как соответствие идеалам организации. Такие люди овладевают риторикой и лексикой организации и легко подстраиваются под ее потребности. Критерий достоинства уже не то, кем является человек, а то, какое положение он занимает в группах и кликах, свойственных каждой организации. Человек жертвует самоидентификацией и личными ценностями ради блага корпорации.
Многие в рамках взаимного самообмана неправильно оценивают реальность и пересматривают свои решения, чтобы синхронизировать со взглядами того, кто представляется им всезнающим и всемогущим. Такое явление часто наблюдается в период сложных экономических и политических ситуаций, когда перед лицом неизвестности и страха народ наделяет сильного лидера чрезмерной властью. Например, экономический хаос после Первой мировой войны привел к возникновению в Европе фашистских государств. Самообман со стороны общества (это можно объяснить подсознательным поиском идеального оберегающего родителя) способствует самообольщению и грандиозной амбициозности диктаторов. Похожие примеры можно найти в новейшей истории Америки — в подготовке к масштабной ядерной войне и в переложении ответственности за Вьетнамскую войну на лидеров, которые «знают больше, чем мы». В ретроспективе обе эти ситуации связаны с самообманом.
Психическое ядро каждого из нас — это поиск вечной жизни, удовлетворение потребностей в заботе, защите и вера в то, что мы любимы. Некоторые нарциссические личности в своей грандиозности верят, что имеют власть. Их ложь усиливает самообман остальных, который может иметь ужасные последствия.
Во второй части рассмотрим положительные и отрицательные последствия обмана, последствия лжи для отношений и такое явление, как персональный миф.
Информация — преимущество, которое позволяет усилить свое влияние и превзойти конкурентов. Для тех, кто согласен с этим утверждением, самообман (ложь себе) предстает самозащитой. Как же тогда неверная информация становится выгодной? Мы проанализируем этот парадокс и рассмотрим позитивные и негативные последствия обмана окружающих.
Убеждения — еще более опасные враги правды, чем ложь. (Ницше)
Самообман и самооценка
Зачем мы даем самим себе ложные данные? Сущность психоанализа как метода лечения — позволить человеку понять собственные психические процессы, вытащить на поверхность то, что раньше хранилось в глубинах подсознания. Глупо полагать, что самообман может влиять на самооценку и поддерживать психическое здоровье, хотя существуют убедительные данные, подтверждающие это предположение.
Эллой и Абрамсон (1979) обнаружили, что люди, несклонные к депрессии, в отличие от склонных к ней, обманывают себя относительно того, насколько они контролируют сложившуюся ситуацию. Исследователи провели эксперимент, в котором сами тайно контролировали счет в ряде игр. Если результаты игры оказывались благоприятными, участники эксперимента, несклонные к депрессии, переоценивали свои заслуги. А проигрывая, принижали свое участие. Пациенты, склонные к депрессии, наоборот, последовательно точно определяли степень собственного контроля над ситуацией.
Исследователи выдвинули гипотезу: привычка осознавать свои заслуги в случае успеха, а в случае неудачи считать, что от тебя ничего не зависело, — отличный адаптивный механизм для поддержания или повышения собственной самооценки. Заманчиво полагать, что люди, склонные к депрессии, страдают не от негативного («депрессивного») когнитивного состояния, а от отсутствия недепрессивных когнитивных предубеждений (Эллой и Абрамсон, 1979). Другими словами, человек, склонный к депрессии, воспринимает мир более реалистично, чем тот, у кого нет этой склонности.
Левинсоном и его коллегами были получены дополнительные данные, подтвердившие, что несклонные к депрессии люди обманывают себя больше. Они считают себя лучше, чем представлялось окружающим. Люди, склонные к депрессии, воспринимают себя и воспринимаются окружающими как менее социально компетентные. Такое реалистичное восприятие самого себя ослабляется в процессе лечения. Исследователи пришли к формуле:
Сакхейм и Гур (1979) установили, что самообман и баллы, набранные в различных психопатологических тестированиях, определяющих самооценку человека, находятся в прочной обратной зависимости. То есть высокая самооценка свидетельствовала о меньшей вероятности психологических болезней. Связь между самообманом и психопатологией сильнее, чем связь между психопатологией и обманом окружающих (ложью). Самообман мощнее влияет на необоснованную самооценку, чем ложь. А обман окружающих во многом связан с самообманом у женщин, но не у мужчин.
Работа Секхейма и Вегнера (1986) доказала наличие когнитивных искажений у обычных людей: для «нормального функционирования» характерна склонность к переоценке своих заслуг. Здоровый человек на положительный результат реагирует словами: «Я держал ситуацию под контролем и должен быть вознагражден». Если же результаты неблагоприятны, он оправдывает себя тем, что это было не в его компетенции, и снимает с себя вину за неудачу.
Тейлор и Браун (1988) в своем подробном обозрении многочисленных работ и документов по самообману заключили, что «психически здоровый человек непременно редактирует реальность, поднимая самооценку, сохраняя веру в собственные силы, и придерживается оптимистических взглядов на будущее». Такие иллюзии «поощряют традиционные признаки психического здоровья, включая способность ухаживать за самим собой и окружающими, быть счастливым и заниматься производственной и творческой работой». Человек может даже преувеличивать сферы своей некомпетентности, в которых он признает безнадежное отсутствие у себя способностей. Это способствует рационализации: нельзя же иметь способности ко всему! И помогает избежать потенциальных неудач. Такие признания повышают уверенность в остальных сферах. Однако Тейлор и Браун подчеркивали, что самообман грозит и серьезными последствиями: неспособностью подготовить себя к вероятной беде, отсутствием заботы о своем здоровье и попыток сладить с задачей, которую не под силу решить должным образом.
Лэйн и его коллеги (1990) связывали успешный самообман и с отсутствием психопатологии. Они зафиксировали корреляцию между самозащитой (измеренной по шкале социальной желательности Крауна — Марлоу) и наличием психиатрического расстройства. Исследователи пользовались прямыми клиническими диагностическими интервью с пациентом и его ближайшими родственниками, чтобы определить психопатологию. Они обнаружили обратную зависимость между самозащитой и психологическими расстройствами: чем выше баллы по шкале Крауна — Марлоу, тем ниже вероятность психиатрического заболевания.
Открытия Лэйна и коллег, что самообман и склонность не контролировать внутренние эмоциональные процессы позволяют предотвратить психиатрические болезни, не следует принимать как универсальный принцип хорошего психологического и физического здоровья. Репрессивный механизм психологического преодоления связан с психологической или поведенческой дисфункцией и с определенными хроническими заболеваниями. Например, Вейнбергер и коллеги (1979) изучали пациентов, страдавших от тревоги и чрезмерной чувствительности к критике (измеренной по шкале социальной желательности Крауна — Марлоу). Они измерили объективные параметры, выдающие тревогу (сопротивление кожи, напряжение мышц, пульс). У репрессоров, которые уверяли, что испытывают лишь незначительную тревогу и беспокойство, физиологические изменения оказались заметнее, чем у нерепрессоров, которые говорили, что у них низкий уровень тревоги. Переживание несчастья не всегда вызывает физиологические реакции на стресс. Кроме того, усиливающиеся физиологические реакции могут привести к хроническим болезням, например, кардиоваскулярным заболеваниям. Лэйн и коллеги отмечали, что психологическая самозащита (репрессия неблагоприятных эмоций, таких как злость или беспокойство) свойственна многим осужденным, которых приговорили к заключению за внезапную вспышку агрессии.
Трагические последствия разрушения самообмана человека описаны в двух американских пьесах середины ХХ века. У Юджина О’Нила в пьесе «Разносчик льда грядет» покинутый алкоголик, лишенный иллюзий, кончает с собой. У Артура Миллера в «Смерти коммивояжера» Вилли Ломен совершает самоубийство после того, как его сын Биф начинает противостоять лжи и самообману отца.
Хартунг (1988) предположил, что самообман приводит самооценку человека в соответствие с его социальным положением, снижая напряжение, создавшееся из-за разлада между воображаемым образом и действительностью. «Самообман, направленный вверх, — способ повысить самооценку, чтобы занять позицию, для которой человек не имеет достаточной квалификации». Конечно, это может быть предначертанной самореализацией, потому что усиливает уверенность в себе, когда у человека есть врожденные способности к этой должности. Если же возникает несоответствие между амбициями и истинными возможностями, то итог бывает плачевным, и это непременно отражается на самооценке (нарциссическая травма).
Обратный результат имеет самообман, направленный вниз. Например, если успешная самодостаточная женщина выходит замуж за мужчину, для которого необходимо, чтобы она сохраняла зависимое положение, то в качестве адаптивного механизма она может понижать собственную самооценку. Это облегчает преодоление внутреннего конфликта и чувства дискомфорта, обеспечивает социальную и экономическую безопасность, которая в противном случае могла бы оказаться под угрозой. Разумеется, такая форма самообмана связана не только с сексизмом, она возникает и при иных обстоятельствах и объясняет социальное неравенство и то, почему некоторые люди (например, самозванцы) принимают на себя определенные роли. Такие люди принимают адаптивную точку зрения: «Я должен смириться со своей судьбой, потому что другую я не заслужил».
Ложь, направленную вниз, распознать сложнее, чем ложь, направленную вверх. Проще убедить себя в ложных неудачах, чем в ложном успехе. Другим людям сложнее с человеком, обман которого направлен вверх, потому что такое поведение часто угрожающее. А человек, чей обман направлен вниз, не представляет никакой опасности. Хотя описанные Хартунгом формы самообмана позволяют разрешить внутренний конфликт и благоприятствуют социальной интеграции, есть веские основания утверждать, что этот вид лжи имеет скорее губительные, нежели благоприятные последствия.
Негативные последствия самообмана
Самообман бывает очень полезным, помогая регулировать собственную самооценку и дисфорическое (депрессивное) состояние. Но у него есть и обратная сторона. Он способен привести не только к разрушению личности самого человека, но и окружающих. На уровне клинических исследований все врачи не понаслышке знают, как сложно заставить человека признать и правильно реагировать на потенциально опасные и потенциально излечимые симптомы. На опухоли в груди не обращают внимания, ректальные кровотечения воспринимают как геморрой, а лекарства от гипертонии пьют лишь несколько дней или недель, а потом о них забывают или отказываются. Этот список бесконечен, потому что человеку свойственны желание всегда быть здоровым и неприятие того, что он страдает от тяжелой болезни. Все врачи сталкивались с пациентами, чьи болезни поддаются лечению (и даже полностью излечимы), но пациент не обращает на них внимания, пока последствия не станут необратимыми.
ЛЮДИ С ПАРАНОЙЕЙ ПОНИМАЮТ ЧУЖОЕ МОЛЧАНИЕ КАК ЗНАК ОДОБРЕНИЯ ИЛИ ВОСХИЩЕНИЯ, «НАДМЕННОЕ» РЕКОМЕНДАЦИОННОЕ ПИСЬМО ВОСПРИНИМАЮТ ВСЕРЬЕЗ, А ВЕЖЛИВОСТЬ КАК ЗНАЧИМУЮ ДРУЖБУ.
Абсолютно очевидно, что самообман регулирует и поддерживает самооценку. А хорошего бывает слишком много? Фред Голднер (1982) дал провокационный ответ на этот вопрос. Он предложил условие, которое назвал пронойей в противовес паранойе. Благодаря пронойе человек начинал обманывать себя, считая, что другие хорошо о нем думают и отзываются и что все его усилия встречают широкую поддержку и похвалу. Мэгги Скарф (1994) иронично называла это условие синдромом счастья, из-за которого люди идут по жизни, забывая о своих проблемах, и видят «добрую волю и… благородные намерения во всем». Скарф, как до нее Бенталл (1992) в своей замечательно эксцентричной работе, отмечала, что счастье — довольно нетипичное состояние. Отчасти из-за редкости его проявления Бенталл предлагал рассматривать счастье как психиатрическое расстройство и включить его в диагностическую категорию «значительное аффективное расстройство радостного типа».
У людей с пронойей, по мнению Голднера, возникают сложности при оценке реальности.
Голднер отмечал, что современные правила ведения бизнеса имеют тенденцию не замечать негативные аспекты чужой оценки (снижая риск судебного процесса), и предположил, что такое опущение — один из факторов, провоцирующих пронойю. Независимо от ее причин, человек с пронойей неспособен адекватно оценить собственные возможности и делает серьезные ошибки. Один сотрудник с пронойей попросил начальника, который молча уволил его, написать рекомендательное письмо!
Кирмайер (1983), используя психоаналитические понятия, развил идеи Голднера, рассматривая пронойю как форму отречения, которая защищает хрупкую самооценку от критики и подавления. Он предположил, что причина пронойи — постоянное грандиозное восприятие себя у нарциссической личности. Как и паранойя, такая форма мышления призвана создать ощущение связи с хаосом и путаницу социального мира. Кирмайер, по сути, квалифицировал паранойю как шаг по направлению к пронойе, потому что параноик более отчетливо представляет себе темную сторону общества и собственную незначительность в общей картине. Таким образом, параноик в конечном счете меньше обманывает себя, чем проноик.
Самообман может иметь негативное влияние на чужую жизнь. Самолет, вылетающий рейсом авиакомпании «Эйр Флорида 90» из Национального — аэропорта Вашингтона, округ Колумбия, на границе города Тампа в сильную бурю, оторвался от земли, меньше чем через минуту врезался в мост и начал погружаться в реку Потомак. Погибли 78 человек. Триверс и Ньютон (1982) изучили разговоры в кабине пилотов в начале злополучного рейса. По их мнению, причиной трагедии стали самообман пилота и недостаточно настойчивые возражения со стороны второго пилота по поводу неправильного решения. Пилот отрицал или придавал небольшое значение знакам опасности. Сходная манера поведения отмечалась и при других авиакатастрофах, отчасти вызванных самообманом пилотов и их бесконечной верой в собственные силы и собственную неуязвимость. Принимая во внимание опасность, которая угрожает огромному количеству людей, очевидно, что в интересах общества предпринять шаги по минимизации риска, связанного с самообманом у людей, отвечающих за чужие жизни.
Важно признать самообман у так называемых экспертов. Профессионалы, такие как офицеры полиции, инспекторы таможенной службы и полиграфологи, уверены в своих способностях распознавать обман. Однако, как правило, их способность распознавать чужую ложь ничуть не выше, чем у остальных.
Другое неприятное открытие касается мнимых специалистов, консультирующих людей, которые в детстве стали жертвами насилия. Хорнер и коллеги (1993) провели исследование, в рамках которого сообщили одни и те же данные о возможном сексуальном насилии, пережитом в детстве, восьми экспертам, которые считали себя специалистами по такого рода насилию. Мнения и рекомендации экспертов кардинально отличались друг от друга. По словам исследователей: «Судебная система признает врожденную приспособляемость свидетеля в своих показаниях и стремится ограничить ее посредством запретов на показания, основанные на слухах и собственных выводах, так как они в значительной степени подчиняются чужим инструкциям и личному предвзятому отношению, предрассудкам и корыстным интересам. Подобные юридические меры предосторожности должны применяться и к показаниям экспертов».
Приведенные примеры указывают на опасность, которой могут подвергаться отдельные граждане и небольшие группы в результате самообмана одного человека. В статье, опубликованной в недавнем выпуске «Нью-Йоркера» (Розембаум, 1995), приводится интервью Алана Буллока, главного биографа Адольфа Гитлера, в котором его просят дать психологический портрет Гитлера. По мнению Буллока, до 1941 года Гитлер был хитрым и осторожным, он пользовался своим имиджем, чтобы добиваться политических и военных побед. Опьяненный успехом, усиленным низкопоклонством немецкого народа, Гитлер поверил в собственный обман. Он отказался от прежних манипуляций и принял ряд гибельных решений, которые привели к падению Третьего рейха.
В истории много примеров того, как самообман одного человека, наделенного властью, или небольших групп людей, принимающих главные решения, приводит к масштабным разрушениям и огромным людским потерям. По сути, в наш век ядерной энергетики самообман может привести к полному уничтожению (Гольман, 1985). Описанные ниже процессы «группового мышления» показывают, как принимаются очень важные, но непродуманные решения.
Групповое мышление: разделенный самообман
Групповое мышление — этот термин ввел доктор Ирвинг Л. Дженис (1983), социальный психолог из Университета Йале, для описания особой формы дефектного группового принятия решений. Он цитировал Ницше: «Безумие — это исключение в одном человеке и правило в группе». Однако Дженис замечал, что не все решения группы опрометчивы, при определенных обстоятельствах они могут иметь чудовищные последствия — последствия, которые в ретроспективе предсказуемы. Он предположил, что при групповом принятии решений можно учитывать потенциальные ошибки и анализировать степень риска, связанного с некоторыми возможными альтернативами, в том числе обсуждаемыми в данный момент. Дженис подробно проанализировал некоторые серьезные просчеты в иностранной политике Соединенных Штатов, которые связал с синдромом группового мышления, включая провальную операцию в заливе Свиней против Кубы, спасительную операцию в Маягуэсе и попытку военного освобождения американских заложников в Тегеране.
У синдрома группового мышления выделяются следующие черты:
✓ иллюзия неуязвимости;
✓ слепая вера в безусловные моральные принципы группы;
✓ совместные попытки рационализации, чтобы игнорировать предостережения об опасности или другие сведения, препятствующие исполнению предложенного плана;
✓ устойчивый стереотип, что враг всегда слаб и недостаточно умен, чтобы помешать действиям группы;
✓ самокритика за любое отступление от общего мнения группы;
✓ разделенная иллюзия единодушия относительно решений, согласующихся с общим правилом;
✓ непосредственное давление на любого члена группа, который приведет серьезные аргументы против иллюзий группы;
✓ появление самопровозглашенной полиции мыслей — членов группы, защищающих ее от посторонней информации, которая разрушит общую удовлетворенность принятым решением.
Одним из факторов, который влияет на процесс группового мышления, — это заранее подсказанное лидером решение, которого он ждет. Сплоченность группы и необходимость достичь единодушия перевешивают критическое обсуждение всех несогласных. Сильное давление оказывается на «девиантных» членов группы, чтобы они изменили мнение (и тогда остались частью группы) или покинули ее.
Процесс группового мышления проверялся экспериментально на специально созданных группах. Леана (1985) подытоживает, что заранее известная позиция лидера в основном определяет решение группы. Сплоченность группы не ограничивает число рассматриваемых вариантов. По сути, она его увеличивает. Но здесь следует учитывать, что группа объединяла студентов, которые до этого уже работали друг с другом в течение семестра. Группа при принятии решения оперирует разными методиками.
Групповое мышление типично для групп с разным уровнем финансовой власти и влиятельности. С ним можно столкнуться на обеде членов клуба по интересам, где они обсуждают, куда вложить деньги на благотворительность. Или на заседании правления больницы, где решается вопрос, строить ли многомиллионное здание, несмотря на предчувствие, что реформа здравоохранения сократит потребность в новых больничных местах.
Вероятно, групповое мышление представляет собой опасную форму самообмана. Для удовлетворения социальных потребностей (таких как поддержка, согласие и одобрение) человек жертвует собственными критическими способностями. Группа не бывает без лидера. Ею управляют наиболее властолюбивые и влиятельные люди, они часто обманываются, считая, что их решения, безусловно, правильные, потому что были единогласно приняты другими членами группы. Нарциссические лидеры (см. главу 6), которым требуется успех, восхищение и покорность подчиненных и которые склонны лгать под давлением собственных грандиозных амбиций, особенно опасны в таких ситуациях.
Групповое мышление свойственно группам, закрытым от внешних влияний. Уединение создается таким образом, чтобы члены группы не отвлекались на другие социальные роли и групповой процесс оказался бы более действенным. Умные и манипулятивные лидеры пользуются процессом группового мышления для обмана остальных и самих себя в рамках этого процесса.
КОГДА ЛЮДИ ВОСПРИНИМАЮТ СЕБЯ КАК СЫРОЙ МАТЕРИАЛ, КОТОРЫЙ ТРЕБУЕТ ДОРАБОТКИ, ЧТОБЫ УДОВЛЕТВОРЯТЬ ВНЕШНИМ КРИТЕРИЯМ И ЗАДАЧАМ ОРГАНИЗАЦИИ, ИМ ПРОЩЕ ВИДЕТЬ И В ДРУГИХ СРЕДСТВО ДОСТИЖЕНИЯ ЦЕЛИ.
Бюрократические институты, как корпорации, так и государственные учреждения, поощряют самообман, который может стать причиной несчастий большого числа людей. У Джекалла (1980) даны подробные примеры, когда жесткие и непродуманные решения корпораций приводили к смерти, вредили здоровью и увечили тысячи людей, потребителей некачественной продукции. Джекалл считал это следствием разрушения индивидуальности в большой организации, разделения обязательств и ответственности за решения. Структурное разделение, когда средства, цели, действия и их последствия отделяются друг от друга, может привести к разделению психики, при котором личная ответственность за действия отделяется от деятельности корпорации. То есть корпорация или государственное учреждение выбирает манеру поведения, которую абсолютное большинство людей, действуя самостоятельно, признали бы аморальной и неэтичной.
Далее Джекалл охарактеризовал тип людей, валентных службе в бюрократической организации (корпорации): это те, кто легко позволяет собой манипулировать.
Личные качества (самоидентификация и четкое восприятие себя) здесь не так важны, как соответствие идеалам организации. Такие люди овладевают риторикой и лексикой организации и легко подстраиваются под ее потребности. Критерий достоинства уже не то, кем является человек, а то, какое положение он занимает в группах и кликах, свойственных каждой организации. Человек жертвует самоидентификацией и личными ценностями ради блага корпорации.
Многие в рамках взаимного самообмана неправильно оценивают реальность и пересматривают свои решения, чтобы синхронизировать со взглядами того, кто представляется им всезнающим и всемогущим. Такое явление часто наблюдается в период сложных экономических и политических ситуаций, когда перед лицом неизвестности и страха народ наделяет сильного лидера чрезмерной властью. Например, экономический хаос после Первой мировой войны привел к возникновению в Европе фашистских государств. Самообман со стороны общества (это можно объяснить подсознательным поиском идеального оберегающего родителя) способствует самообольщению и грандиозной амбициозности диктаторов. Похожие примеры можно найти в новейшей истории Америки — в подготовке к масштабной ядерной войне и в переложении ответственности за Вьетнамскую войну на лидеров, которые «знают больше, чем мы». В ретроспективе обе эти ситуации связаны с самообманом.
Психическое ядро каждого из нас — это поиск вечной жизни, удовлетворение потребностей в заботе, защите и вера в то, что мы любимы. Некоторые нарциссические личности в своей грандиозности верят, что имеют власть. Их ложь усиливает самообман остальных, который может иметь ужасные последствия.
Во второй части рассмотрим положительные и отрицательные последствия обмана, последствия лжи для отношений и такое явление, как персональный миф.
